Войдите, чтобы сохранять историю комментариев, голосовать за комментарии и создавать закладки
Регистрация
Авторизация
Авторизовываясь, вы соглашаетесь с правилами обработки данных
Этот сайт защищен reCAPTCHA и Google. Применяются Политика конфиденциальности и Условия использования.
Войдите, чтобы сохранять историю комментариев, голосовать за комментарии и создавать закладки
Регистрация
Авторизация
Авторизовываясь, вы соглашаетесь с правилами обработки данных
Этот сайт защищен reCAPTCHA и Google. Применяются Политика конфиденциальности и Условия использования.
Войдите, чтобы сохранять историю комментариев, голосовать за комментарии и создавать закладки
Регистрация
Авторизация
Авторизовываясь, вы соглашаетесь с правилами обработки данных
Этот сайт защищен reCAPTCHA и Google. Применяются Политика конфиденциальности и Условия использования.
Войдите, чтобы сохранять историю комментариев, голосовать за комментарии и создавать закладки
Регистрация
Авторизация
Авторизовываясь, вы соглашаетесь с правилами обработки данных
Этот сайт защищен reCAPTCHA и Google. Применяются Политика конфиденциальности и Условия использования.
Вот мы и подошли к последней главе в истории Масады, наиболее прославленной, но и самой драматичной.
Еще раз обратимся к историку Иосифу Флавию, который так описывает события: "После смерти Басса правление над Иудеей перешло к Флавию Сильве. Он нашел уже всю страну покоренной; только одна крепость упорно отстаивала свою независимость, и против нее он выдвинул теперь все силы, какие только мог собрать из окрестностей. Эта крепость была Масада" (Иудейская война, Кн. VII, 8.1).
Флавий Сильва был храбрым и мудрым воином. Выдвинув весной 70-го года против Масады Х легион - Фретензис, в количестве 10 тысяч человек, он понимал, что высоко в горах сломить сопротивление сплоченной группы людей будет нелегко. Среди девятисот шестидесяти человек, укрывшихся наверху, были не только храбрые солдаты, но также женщины, дети и старики, но там было достаточно еды и воды, чтобы выдержать длительную осаду. Поэтому Сильва решился на штурм Масады. Прежде всего он позаботился о том, чтобы исключить всякую возможность бегства осажденных и с этой целью велел возвести вокруг скалы длинную стену, толщиной 1,80 м с двенадцатью башнями, отстоявшими одна от другой на сто метров. Кроме того, было разбито восемь полевых лагерей: два главных и шесть поменьше. Следы их прекрасно сохранились, что можно увидеть, глядя на равнину с вершины цитадели.
"Когда римский полководец, как выше уже сообщалось, окружил местность снаружи обводной стеной и принял тщательные меры к тому, чтобы никто из гарнизона не мог бежать, он приступил к осаде, хотя для закладки валов найден был лишь один пригодный для этой цели пункт. За крепостью... находилась скала с огромной площадью, далеко выступавшая вперед, но лежавшая на триста локтей ниже Масады. Она называлась Левкой (по-гречески "белая") (Иудейская война, Кн. VII, 8.5). Еще и сегодня белоснежный пандус слепит глаза. Несомненно, это одно из наиболее совершенных и хорошо сохранившихся военных сооружений древних времен.
Иосиф Флавий пишет, что наивысшая точка пандуса не вполне достигала казематной стены, а проходила приблизительно "на триста локтей ниже" (почти на 150 м). "На эту скалу взошел Сильва и приказал своему войску занять ее и подвозить землю. И вот усердными работами многочисленной армии сооружена была мощная насыпь в двести локтей высотою; но и этот вал оказался все еще недостаточно высоким и прочным, чтобы служить базисом для машин, а потому на нем воздвигнуто было новое сооружение из камней пятидесяти локтей ширины и такой же высоты... была также построена еще башня шестидесяти локтей высоты, которая сверху до низу была обшита железом, из которой римляне метали камни и другие стрелы, отгоняя со стены ее защитников и не позволяя им даже показываться из-за нее. Одновременно Сильва приказал построить большой таран и с того же пункта беспрерывно потрясать им стену. На разрушение последней едва ли можно было надеяться; ему же все-таки удалось пробить в ней брешь" (Иудейская война, Кн. VII, 8.5).
Сотни снарядов величиной с грейпфрут были найдены неподалеку от западных ворот, в том самом месте, где римляне сконцентрировали свои силы. Сильва приказал забросать факелами деревянные простенки, которые соорудили зелоты, чтобы противостоять атакам римлян. Сначала казалось, что дела защитников идут хорошо, так как поднявшийся было северный ветер отбросил пламя в сторону римлян, в рядах которых поднялась не меньшая паника, чем среди осажденных. "Но внезапно, как по божественному мановению, ветер переменил свое направление, обратился к югу и направил огонь против стены, которая горела уже сверху до низу" (Иудейская война, Кн. VII, 8.5). Зелотам стало ясно, что Масада потеряна. И когда за пределами крепости кипела жестокая битва, в ее стенах свершилась одна из самых кровавых трагедий в истории человечества.
Из страха перед карательными санкциями римлян и неминуемым рабством защитники Масады решились на коллективное самоубийство, чтобы не попасть живыми в руки врагов. Элеазар бен Яир, глава зелотов, обратился к соотечественникам с пылкой речью, убеждая их принести эту последнюю жертву; "Пусть наши жены умрут неопозоренными, а дети - неизведавшими рабства; во след за тем и мы друг другу сослужим благородную службу: тогда нашим почетным саваном будет наша сохраненная свобода. Но прежде мы истребим огнем наши сокровища и всю крепость... Только съестные припасы мы оставим в целости, ибо это будет свидетельствовать после нашей смерти, что не голод нас принудил, а что мы, как и решили от самого начала, предпочли смерть рабству" (Иудейская война, Кн. VII, 8.6). "Поспешим же к делу. Они лелеют сладкую надежду захватить нас в плен, но мы заставим их ужаснуться картины нашей смерти и изумиться нашей храбрости" (Иудейская война, Кн. VII, 8.7). И римляне действительно были потрясены мертвой тишиной, когда день спустя они вступили в крепость и увидели девятьсот шестьдесят безжизненных тел зелотов: мужчин, женщин, детей и стариков, объединившихся в последнем объятии. С проникновенным реализмом повествует Иосиф Флавий о случившемся: "Обнимая с любовью своих жен, лаская своих детей и со слезами запечатлевая на их устах последние поцелуи, они исполняли над ними свое решение, как будто чужая рука ими повелевала... Несчастные! Как ужасно должно было быть их положение, когда меньшим из зол казалось им убивать собственной рукой своих жен и детей! Не будучи в состоянии перенесть ужас совершенного ими дела и сознавая, что они как бы провинятся перед убитыми, если переживут их хотя на одно мгновение, они поспешно стащили все ценное в одно место, свалили в кучу, сожгли все это, а затем избрали по жребию из своей среды десять человек, которые должны были заколоть всех остальных. Расположившись возле своих жен и детей, охвативши руками их тела, каждый подставлял свое горло десятерым, исполнявшим ужасную обязанность. Когда последние без содрогания пронзили мечами всех, одного за другим, они с тем же условием метали жребий между собою: тот, кому выпал жребий, должен был убить всех десятерых, а в конце самого себя. Все таким образом верили друг другу, что каждый с одинаковым мужеством исполнит общее решение как над другими, так и над собой... Наконец, оставшийся самым последним осмотрел еще кучи павших, чтобы убедиться не остался ли при этом великом избиении кто-либо такой, которому нужна его рука, и найдя всех уже мертвыми, поджег дворец, твердой рукой вонзил в себя весь меч до рукояти и пал бок о бок возле своего семейства... Число убитых, включая женщин и детей, достигло 960. Это ужасное дело совершилось в 15-й день Ксантика" (Иудейская война. Кн. VII, 9.1). Это было в первый день праздника Пасхи в 73 г. н.э.: осада длилась три года. Эту резню пережили только две женщины, которые вместе с пятью детьми спрятались в одном из подземных водопроводов Масады и, таким образом, смогли поведать изумленным римлянам о последних часах сопротивления Масады.
Подтверждением этому повествованию служит находка одиннадцати черепков, на каждом из которых написано имя, в том числе и имя "Бен Яир". Археологи убеждены, что это те самые черепки, которые использовались при жеребьевке, определившей последних отважных героев Масады.